О богатстве

Богатство затмевает разум человека сильнее чем любые другие материальные достояния, будь то красивая внешность, знатное происхождение или хорошее образование. Тот, кто не получил образование и кичится своим богатством, тратит его на вино, женщин и азартные игры. Не владея своими чувствами, кичась своим богатством и родовитостью жестокие негодяи ради поддержания своего бренного тела, которое по их мнению никогда не состарится и не умрет, безжалостно убивают несчастных животны, иногда просто чтобы развлечься на прогулке.

Человек может гордиться своим телом считая себя очень важной персоной, министром, президентом или даже полубогом, однако кем бы он ни был при жизни, после смерти его тело превратится в червей, испражнения и пепел.

Кому принадлежит тело пока оно живет? Работодателю, который использует его? Отцу и матери, которые породили его? Принадлежит ли оно самому человеку, который забирает его силы? Вселившейся в него душе? Или рабовладельцу, который его покупает? Или сыновьям, которые бросают его в землю или сжигают? Быть может оно принадлежит червям, которые его съедают? Или собакам, которые съедают его, если тело не хоронят?

Многие могут претендовать на то, что это тело принадлежит им. Но кому же оно в конце концов принадлежит?

В конце концов тело создается природой а затем разрушается и опять смешивается с ее первоэлементами. Стало быть оно принадлежит всем.

Лишившись богатств человек по крайней мере осознает сколь мучительна бедность и потому не захочет чтобы другие оказались в таком же мучительном состоянии. Так же как тот, чье тело кололи булавками, способен, глядя на лица других, понять как им больно, когда их колют булавкой. Сознавая, что эта боль для всех одинакова, он не хочет чтобы другие испытывали эти страдания. Но тот, кого никогда не кололи булавкой, не может понять на сколько это больно.

Глупцы и атеистичные негодяи, которые очень гордятся своим телом и богатством, не способны видеть вещи в истинном свете. Поэтому сделать их снова нищими ─ значит нанести на их глаза целебную мазь, чтобы они прозрели.